Сергей Михайлович Эйзенштейн родился 10 (22) января 1898 года в Риге в семье городского архитектора Михаила Осиповича Эйзенштейна. И отец, и мать – Юлия Ивановна Эйзенштейн (урождённая – Конецкая) – происходили из купеческих семей. Благодаря приданому матери Эйзенштейны жили в достатке, родители любили своего сына, но Сергей описывал своё детство как «время печали», так как считал, что мать с отцом не уделяли ему должного внимания. В 1906 году, во время Первой русской революции, семья уехала в Париж. Там Сергей впервые увидел кинофильм. По возвращении домой в 1908 году Эйзенштейн поступил в рижское реальное училище. Помимо основного образования, он занимался верховой ездой и музыкой (играл на рояле), учил три языка (английский, немецкий и французский), постигал искусство фотографии, увлекался рисованием комиксов и карикатур. В 1912 году родители развелись, Сергей остался жить с отцом, а к матери и бабушке ездил в Санкт-Петербург на Рождество и Пасху. Мальчик был очень привязан к матери, в письмах к ней всегда подписывался «Котик» или «Твой Котик». Отец хотел, чтобы сын пошёл по его стопам и стал архитектором, поэтому в 1915 году после окончания училища Сергей поступил в Петроградский институт гражданских инженеров. Весной 1917 года Эйзенштейн был призван на военную службу и зачислен в школу прапорщиков инженерных войск. В январе 1918 года после расформирования школы прапорщиков Эйзенштейн вернулся в Институт гражданских инженеров. В марте 1918 года Сергей добровольно вступил в Красную армию, был зачислен техником в военное строительство Петроградского района. В сентябре выехал на Северо-Восточный фронт. Служил в отделе военного строительства в Вожеге Вологодской губернии. Принимал участие в спектаклях Клуба коммунистов в Вожеге в качестве режиссёра, художника-декоратора и актёра, разработал эскизы декораций к «Мистерии-буфф» Владимира Маяковского. За два года Эйзенштейн побывал также в Двинске, Холме, Великих Луках, Полоцке, Смоленске, Минске. Он строил укрепления, а в перерывах между боями ставил самодеятельные спектакли. В Полоцке поступил в распоряжение театральной части Политотдела Западного фронта. В Смоленске занял должность художника-декоратора театральной части Политотдела Западного фронта. В Минске, кроме всего прочего, расписывал агитпоезда. С собой возил много книг, вёл дневники, описывая свои путешествия, размышляя об искусстве и театре в частности. После демобилизации Эйзенштейн получил направление в Академию генерального штаба для изучения японского языка. На его решение повлияло и увлечение японской культурой, и желание переехать в столицу, а также бесплатные пайки для студентов Академии. 27 сентября 1920 года Эйзенштейн приехал в Москву. Вскоре Сергей забросил изучение языка и устроился художником-декоратором в труппу Первого рабочего театра Пролеткульта. Тогда, как и многие, Эйзенштейн увлёкся идеей разрушения старого искусства и «революционизирования» театра. В 1921 году Эйзенштейн поступил в Государственные высшие режиссёрские мастерские, возглавляемые Всеволодом Мейерхольдом, но продолжал работать в Пролеткульте. Молодой декоратор участвовал в постановке Валентина Смышляева «Мексиканец» по новелле Джека Лондона. По воспоминаниям Штрауха, Эйзенштейн «быстро оттеснил» Смышляева и «фактически стал режиссёром». Позже Эйзенштейн работал ещё над несколькими постановками, среди которых свободная интерпретация пьесы Александра Островского «На всякого мудреца довольно простоты». В 1923 году эту классическую комедию он превратил в так называемый «монтаж аттракционов». Это понятие было придумано самим Эйзенштейном и разъяснено в его одноимённой статье, опубликованной в журнале «ЛЕФ». Аттракционом называется всё, что способно предать зрителя сильному «чувственному воздействию»; а «монтаж» в данном случае – это сочленения различных элементов-«аттракционов», выбранных произвольно, но подчинённых развитию темы произведения. В «Мудреце» от оригинала остались лишь имена автора и героев, всё остальное было превращено в монтаж аттракционов: сцена стала цирковым манежем, над головами зрителей был натянут трос, на котором танцевали актёры и так далее. Среди тех аттракционов был и снятый заранее небольшой киноролик под названием «Дневник Глумова» – первый кинематографический опыт Эйзенштейна. После «Дневника Глумова» Сергей Эйзенштейн перемонтировал фильм «Доктор Мабузе, игрок» Фринца Ланга. В СССР картина вышла под названием «Позолоченная гниль». Затем он решил снять цикл из восьми фильмов «К диктатуре». Съемки режиссер начал с картины «Стачка», которая вышла на экраны в 1925 году. Фильм был для тех лет оригинальным: Эйзенштейн использовал новые приемы – кинометафоры, необычные ракурсы. Работа получила неоднозначные отзывы от прессы и зрителей – её и критиковали за сложность, и называли революцией в мире кино. В 1925 году вышел фильм «Броненосец «Потёмкин», который имел большой успех. Картину не раз признавали лучшим фильмом по итогам опросов зрителей, кинорежиссеров и критиков. Через два года Эйзенштейн снял еще один фильм цикла. «Октябрь» стал первым художественным фильмом, в котором появился образ Ленина. Его сыграл рабочий металлургического завода Василий Никандров. Эйзенштейн реализовал свою концепцию новой режиссуры: кино без главных героев и выраженного драматургического сюжета, созданное режиссером за монтажным столом. И вновь картину и хвалили, и ругали. В 1928 году Эйзенштейн исполнил свою давнюю мечту – отправился за границу. Вместе с актёром Григорием Александровым и оператором Эдуардом Тиссэ режиссёр объездил всю Америку и Европу. Он читал лекции в университетах Лондона, Амстердама, Брюсселя и Гамбурга, выступал в эфире берлинского радио. В штатах Эйзенштейн заключил контракт с компанией Paramount Pictures – планировалась экранизация «Американской трагедии» Теодора Драйзера. Однако работа не была закончена – компания отказалась от сценария Эйзенштейна. Позднее режиссёр приступил к работе над фильмом «Да здравствует Мексика!». После того как было отснято 75 тысяч метров плёнки, съёмки пришлось завершить – Сталин направил Эйзенштейну официальную телеграмму с просьбой вернуться в СССР. Фильм так и остался неоконченным. После возвращения в Советский Союз в 1932 году Сергей Эйзенштейн занялся научной и педагогической деятельностью – его назначили заведующим кафедрой режиссуры Государственного института кинематографии. Эйзенштейн составлял программу по теории и практике режиссуры, писал статьи. В 1935 году Сергей Михайлович получил звание заслуженного деятеля искусств РСФСР. В 1938 году после выхода фильма «Александр Невский» Эйзенштейну присудили орден Ленина и степень доктора искусствоведения. Однако не все работы режиссёра одобряло правительство – фильм «Бежин луг» получил много критических отзывов, лента была забракована и смыта. В годы войны Эйзенштейн работал над своей последней картиной «Иван Грозный». Первая часть фильма вышла в 1945 году – режиссёра удостоили Сталинской премии. Доснять вторую часть Эйзенштейн не успел. В черновом варианте эта серия вышла только в 1958 году. Сергей Эйзенштейн ушёл из жизни в ночь с 10 на 11 февраля 1948 года. Похоронен режиссёр на Новодевичьем кладбище. Сергей Эйзенштейн рисовал с раннего детства и оставил огромный архив рисунков, эскизов, набросков, раскадровок, которые до сих пор представляют собой богатейший материал для исследования. При жизни он не был оценён как художник. Лишь одна небольшая выставка его рисунков была показана в США, и он с удовольствием цитировал в мемуарах хвалебную рецензию на неё в The New York Times, но это была прежде всего выставка всемирно известного кинематографиста. Через 9 лет после смерти Эйзенштейна в Центральном доме работников искусства в Москве состоялась большая персональная выставка его графики. В 1961 году в издательстве «Искусство» вышла первая книга рисунков Эйзенштейна, благодаря которой он стал широко известен и как художник.